Над полигоном можно было наблюдать достаточно странную картину. Тяжело раненый Истребитель тащил из последних сил Лео, попутно пытаясь дигностировать внутренние системы. Последние несколько наночасов в избытке предоставили возможностей изучить поведение друга, находящегося переодически в глубокой печали, но все его наблюдения не приблизили его к пониманию этого явления ни на йоту. Он догадывался, что смерть трансформера в какой-то мере была аналогом деактивации или стирания памяти, но на самом деле чем-то совершенно другим: полным прекращением существования, концом всех приключений. Перед лицом таких откровений Истребитель был вынужден усомниться, а был ли он прав, определяя свой жизненный жребий. Вероятно, ему было бы лучше об этом не знать. Так уж был устроен генерал автоботов, что он был неспособен проливать слезы или переживать горе, но все же его программа позволяла ему испытывать своего рода печаль, хотя и не столь глубокую, на которую был способен Лео. И вдруг для него стало ясно, что эта печаль - и есть источник той дрожи, которая по-прежнему продолжала сводить его с процессора, Сколько бы он ни пытался, он не мог издать ни звука, и с каждым взглядом, брошенным на напарника, его смятение нарастало.
- Держись, мы скоро будем дома. Осталось совсем чуть-чуть.
Множество, большое количество раз, когда Леанит удостаивался обращения *потертый комок шерсти*, *швабра-переросток*,или *ходячий половичок*.. Истребитель вкладывал в слова всю свою любовь и уважение к его большим размерам и добросердечному нраву.
>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>> Мед-блок